Антон Руднев
Перевод на русский язык глаголов совершенного вида
10 ответов на вопросы по переводам
Небольшое предисловие: не так давно ко мне обратилась Мария Дегтяренко, подготавливавшая в 2021 году дипломную работу «Видо-временные формы глагола как инструмент текстового выдвижения в русских переводах рассказов Ф.С. Фицджеральда» на материале моих переводов, и задала мне несколько вопросов из области теории переводов.
1) У Вас на сайте перевод рассказа «Лоботряс» датирован 2005, 2009 годами, получается, была какая-то правка? У «Цента на двоих» тоже указаны несколько дат: 2007, 2009, 2014. После 2014 ничего не менялось?
Верно, это даты редакций. Старые редакции я у себя не храню, правки вношу непосредственно в тексты на сайте. Свои переводы я перерабатывал несколько раз, а даты редакций нужны мне для отслеживания – эти тексты периодически находятся на других ресурсах в Интернет, и по последней дате в копии ясно, какая именно редакция была скопирована. После 2014 года тексты переводов, которые вошли в издания «Рипол-классик», не переделывались (пока; если буду делать новое издание, наверняка что-то уточню, и редакторы будут давать правки). «Лоботряс» и «Цент на двоих» есть в изданиях «Рипола», так что они именно в редакциях 2014 года.
2) «Ледяной дворец» и «Последняя южная красавица» — это переводы 2014 года?
Практически так, хотя я их сделал в 2013 году специально для подборки «Рипола» — от сдачи рукописи до выпуска в свет прошло 1,5 года.
3) Я заметила, что Вы формы Past Simple чаще переводите глаголами совершенного вида. Это такая стратегия?
Вы знаете, я ведь не филолог и терминологией в работе не пользуюсь. Свою стратегию перевода я могу определить как «естественный порядок слов» (если быть точным, то нужно еще добавить «субъективно-»), так что видимо, Вы правы, это какая-то подсознательная стратегия, прошедшее время для меня однозначно и отсюда глаголы совершенного вида. Мне сложно представить, что я могу поставить себе задачу, например, переводить Past Simple только в виде несовершенного вида, да и с практической точки зрения при переводе такая задача вряд ли имеет какие-то перспективы – тут, скорее, вопрос не ко мне, а к Вам как к наблюдателю. Для меня как для переводчика вопрос выбора и формулировки стратегии перевода не стоит, перевод для меня, скорее, это как письмо (Фицджеральд пишет по-английски, а я пишу тоже самое по-русски), так что формальные вопросы теории перевода для меня не важны - как мне пишется, так и пишется. Аутентичность при этом соблюдается, автор оригинальных текстов в филологии был не силен, орфографию и пунктуацию соблюдал исключительно свою, вопрос использования им тире - вообще один из ключевых при научном рассмотрении его текстов, судя по обширным комментариям на эту тему в Кембриджских современных изданиях :-)
4) Вдогонку к предыдущему вопросу: формы настоящего времени Вы тоже иногда переводите совершенным видом прошедшего времени (I was—well, what you call a Jelly-bean / Я был тем, кого вы назвали «лоботрясом» [«Цент на двоих»]; <…> He thinks I haven’t paid my car-fare / <…>Наверное,решил, что я не заплатила за проезд [«Последняя южная красавица»]). Можно ли говорить о том, что совершенный вид Вами воспринимается как более заметный в тексте?
По-моему, в обоих примерах речь именно о произошедшем когда-то в прошлом и закрепившемся в виде факта событии («я был тем, кого вы называете «лоботрясом»» будет неверно, потому что если я в прошлом «был», то в прошлом же и «назвали» - ведь по контексту не важно, что «называют» и сейчас, а важно, что называли в прошлом; второй пример – он, конечно, «думает» сейчас, но на самом деле подразумевается, как и в любой шутке, ставшее фактом прошлого событие, так что по-моему будет естественнее выразиться совершенным видом «решил», хотя такую фразу можно произнести и в настоящем времени «Наверное, думает, что не заплатила» - но мне, по-видимому, из-за некоей идиосинкразии всегда кажется, что шутка – это совершенное, закрытое, прошедшее.
По поставленному Вами вопросу о заметности в тексте мне сложно сказать – видимо, Вам как наблюдателю виднее и это так, поскольку свое восприятие при выборе фразы я формулирую при письме, исходя из контекста и не анализируя данный выбор при создании текста. Так что мне, видимо, действительно совершенный вид кажется в тексте более заметным.
5) А некоторые формы Past Perfect в Ваших переводах оказываются глаголами несовершенного вида (<…> and she had never dared smoke down-stairs / <…> и Салли Кэрролл больше не осмеливалась курить внизу [Ледяной дворец]), хотя существует такое традиционное мнение, что перфект лучше переводить совершенным видом. Если можете, то объясните на фрагменте, который я привела выше. Почему не «не осмелилась покурить», например?
Попробую объяснить. «Покурить» - это совершенно иная форма деятельности; сравните «покурить» и «курить», совершенный вид против несовершенного вида, а между тем видно, что Салли вообще курит и продолжает это делать, а не просто покурила разок (ей ведь неоднократно приходилось выбирать места для курения, и гостиная не вариант, о чем нам и рассказывают). Если бы сначала была вводная, например, о том, что она пробовала курить (а сейчас бросила), тогда еще может быть, а тут явно подразумевается, что «курение» не завершено – поэтому, наверное, я и выбрал НСВ. По-английски форма Past Perfect подразумевает, что действие уже завершилось-свершилось, поэтому традиционное мнение о переводе этой формы совершенного вида я разделяю, но в данном случае курения юной героини (молодость = впереди бесконечность времени = нет предела и завершения, это один из ключевых концептов мироощущения Фицджеральдовской прозы) тут незавершенное действие, так что в данном случае играет верно именно несовершенный вид.
6) При переводе форм Past Continuous Вы также периодически пользуетесь глаголами совершенного вида (Sally Carrol was clinching her gloved hands and biting her lip furiously / Салли Кэрролл сжала руки в перчатках в кулаки и в ярости кусала губы [«Ледяной дворец»]; Nancy’s cheeks were glowing with excitement over the game / Щеки Нэнси разгорелись от азарта игры [«Лоботряс»]; <...> I was congratulating myself that in a month or so I’d be out of this and up where it was some cooler / <...> я мысленно поздравил себя с тем, что уже через месяц или около того я буду не здесь, а где-нибудь, где попрохладнее [«Цент на двоих»]; такое решение связано с желанием акцентировать указанные глагольные формы в тексте?
Да, совершенно верно; несмотря на то, что формы «сжимала», «горели», «поздравлял» здесь вполне годятся, я при переводе подсознательно выбираю акцентировать действие как завершенное – исходя из контекста. Надо отметить, что все три выбранных Вами примера взяты из рассказов, основным мотивом которых является ностальгия по романтическому прошлому, это тексты о Юге, который Скотт всегда наделял чертами романтики и галантности (типа лубочного европейского средневековья с трубадурами и рыцарями) в противовес Северу, и все это с оттенком безысходности после поражения Конфедерации (Ли и южане для него в детстве были идеалами, и все это было утрачено навсегда, и нет уже таких кавалеров и дам…).
7) Правильно ли я понимаю, что Вы близки к идее форенизации, стараетесь сохранить (привнести, подчеркнуть) однообразность вводящих прямую речь глаголов, характерную для англоязычных текстов? Из перевода рассказа «Цент на двоих»: “It’s too hot,” insisted Abercrombie with a restless movement / Очень жарко, — повторил Аберкромби, беспокойно двинувшись; “That wasn’t anyexcuse,” insisted Abercrombie / Это не оправдание, — ответил Аберкромби; “Why didn’t you? Why didn’t you?” insisted Abercrombie in an aggrieved tone / А почему же не уехали? Почему? — удрученно спросил Аберкромби, требуя ответа. А конкретно в указанных выше фрагментах как будто избегаете употребления глагола «настаивать»? При этом в переводе рассказа «Лоботряс» форма «настаивал» встречается: “Nobody’s around,” insisted Clark / Да тут никого нет, — настаивал Кларк.
Скорее, я избегаю излишней «русификации» и излишней верности каким-то кодированным нормам, что работало в советской школе перевода 70-х годов, но не работает, по-моему, в современной ситуации «открытого мира». Можно это назвать и форенизацией, но мне кажется, что в ситуации, когда современный язык в определенных важных сферах (например, бизнес) просто переполнен кальками и заимствованиями, сложно говорить о норме, к которой желательно стремиться. Идет постоянный синтез, и нельзя сказать, что это форенизация – просто люди так уже говорят, с кальками и заимствованиями. В целом, английская норма по прямой речи лично для меня воспринимается нормально (хотя я больше по-английски чем по-русски читаю), но да, может быть, однообразность тут можно было бы устранить при редакторской правке (я поговорю с редактором, чтобы в дальнейшем на это обращали внимание, но не факт, что он будет согласен). Еще мне кажется, что язык Фицджеральда хотя и английский, но вполне самодостаточный с точки зрения эстетики (мне он нравится, мне он понятен – нет мотива что-либо улучшать просто в угоду норме), и если «раскрашивать» перевод, устраняя в нем, например, вот эту самую однообразность (тоже, кстати, довольно формалистического плана действие), получится нечто другое, а не то, что писал Фицджеральд – и такого рода переводы тех же текстов есть, это романы и пара десятков рассказов советских и плюс рассказы из Азбуковских проектов, где работали как раз знатоки и ценители советской нормы. Эти переводы не дают представления о Фицджеральде (не только по-моему), хотя наверное по-своему хороши – но в них замечаешь не то, чем так хорош Фицджеральд. Хотя мне говорили, что мои переводы «суше и академичнее» по языку, чем «красочные» по-советски переводы, скажем, Петровой (цикл про Бэзила).
По речи Аберкромби – в оригинале просто повтор вопроса и без «настаивали» было бы не понятно, с чего это; по-русски пользоваться повтором некорректно, так не говорят, так что сделан частичный повтор вопросительного слова, что дает усиление, и писать «настаивал» уже излишне с точки зрения эстетики, так что при описании действия усиления не делаю, а пишу просто действие («спросил»).
8) Еще один вопрос про глаголы, вводящие прямую речь: они у Вас тоже чаще встречаются в форме совершенного вида (как я понимаю, на это влияет Past Simple в оригинале), но я обнаружила, что в переводе рассказа «Лоботряс» пара таких глаголов оформлены несовершенным видом (“In fact,” she went on carelessly / На самом деле, — беззаботно продолжала она; “Nobody’s around,” insisted Clark / Да тут никого нет, — настаивал Кларк). Про «настаивал» понятно, что «настоял» здесь не скажешь, а вот «продолжила» сказать можно. В Ваших переводах я встречала в таком контексте употребление глагола совершенного вида (You know,” he continued as they rose / Знаете, — продолжил он, когда они встали [«Ледяной дворец»]; Clark was silent and the Jelly-bean continued / Кларк промолчал, а Лоботряс продолжил [«Лоботряс»]). Это связано с тем, что в оригинале разные глаголы? Или, возвращаясь к вопросу о датах, перевод рассказа «Лоботряс» выполнен раньше, поэтому здесь встречаются отклонения от тенденции к преобладанию совершенного вида?
Да, «Лоботряс» старый перевод. Возможно, дело в этом, хотя есть еще кое-что. Протяжное «продолжала» с «а» и обрывистое «продолжила» с его смещенным ударением для меня сильно отличаются; здесь я скорее всего решал с точки зрения ритма всей фразы; ритм ломается, если поставить продолжила», так что нужно протяжное «а» для того, чтобы сохранился ритм (у Скотта это довольно важный момент). В «Лоботрясе» с точки зрения ритма нужно краткое «продолжил», потому что если написать тягучее «продолжал», будет не то. По смыслу, мне кажется, обе формы равнозначны, а ритм получается разный.
9) На одной из страниц Вашего сайта написано: «К сожалению, ранние русские переводы Скотта Фицджеральда, выполненные группой советских переводчиков в 1960-1970-х годах и изданные впервые в виде трехтомного собрания сочинений 1977 года (в слегка измененном виде переиздающемся до сих пор), не дают представления о Фицджеральде как таковом. Советская школа перевода изобиловала догматами, которые сегодняшнему читателю уже ни к чему. Любой текст, и перевод в том числе, устаревает; некоторые из этих старых переводов доступны в сети на других ресурсах, где с ними можно ознакомиться. Эти советские переводы любопытны как демонстрация уже ушедшего советского мифа о свободной Америке»; это заявление относится больше к содержательной стороне старых переводов, а что Вы думаете о технической их стороне? И вообще, насколько это высказывание в стиле «Гуд бай, Америка» соотносится с Вашими теперешними «современными» взглядами? Может быть, этот текст изначально создавался с целью заинтересовать потенциального читателя Ваших переводов? Только прошу не видеть здесь никаких выпадов с моей стороны, я в силу специфики работы считаю, что нужно больше переводов, хороших и разных, что всякие важны и нужны. Просто интересно услышать некоторые дополнения и разъяснения.
Вот именно техническую сторону советских переводов – т.е. строгое следование кодифицированным нормам и канонам, боязнь форенизации – я, безусловно, одобрить не могу, поскольку при этом получается этакий Фицджеральд в лапоточках на фоне наших родных березок. Его тексты описывают совершенно иной мир, нежели мир советского переводчика – кроме того, принятая в тех переводах система знаков и выражений тоже отличается по вектору от той, что использует Скотт. Если на пальцах, то весь «советский» Фицджеральд сделан сквозь призму хемингуэевского «Праздника» с его «старина», пьяными слезами-слюнями и самолюбованием-самосожалением, а между тем «Праздник» был написан уже совсем не тем человеком, с которым дружил Скотт и подход этот в корне неправильный. Что произошло с Хемингуэем, писавшим «Праздник», это отдельный вопрос, а главное именно то, что мировосприятие этого человека в корне отлично от его же мировосприятия того времени, о котором он рассказываем. Допустим, снобизм и гонор Скотта никак не отражен, а это очень важно в его текстах. То, что делала Калашникова и проч., было прекрасно для того времени, но это, увы, не Фицджеральд - это как если бы Калашниковой истории Скотта рассказывал старый и больной Хемингуэй. Так что мои современные взгляды отличаются от взглядов советской школы хотя бы в том, что у меня есть доступ к гораздо большему количеству источников, в том числе и мемуарных, и даже к большему объему текстов самого Скотта, что дает мне более полную картину его личности и, соответствия, понимания, зачем и как это все было написано и как лучше это можно передать по-русски.
10) В текстах, с которыми я работала, я обнаружила только один фрагмент с использованием настоящего исторического: Before I knew it I was chattering to him so quick that he couldn’t follow what I was getting at / Не помню, как к нему подошел, помню только, что уже говорю с ним, да так быстро, что он совсем ничего не понимает [«Цент на двоих»]; получается, что формы совершенного вида для Вас предпочтительней, кажутся более динамичными?
Про формы совершенного вида уже был разговор, да.
Спасибо, Мария, было очень интересно!
Опубликовано: http://fitzgerald.narod.ru (2023).